Лэни удивленно прищурилась, а затем несмело хмыкнула (именно тогда Харди наконец разглядел свою новую знакомую в подробностях: взгляд лиловых глаз показался ему бесконечно доверчивым; его это удивило).

   -- Ты что, из этих... на голову стукнутых? Которые весь день свечки жгут?

   -- Религиозные фанатики? Нет, я же сказал -- культуролог.

   Суду по выражению лица Лэни, она в своей жизни видала множество всяких тварей, но вот с культурологами еще не сталкивалась. Редкие для Би-Шока экземпляры.

   -- Ученый. Изучаю. Пишу книги.

   Изумление сменилось легким презрением.

   -- Мне нужно попасть в Храм всех храмов, чтобы увидеть "Книгу деяний".

   -- Украсть и продать?

   -- Увидеть и скопировать. Потом изучить. Я не вор, я ученый. И пальцем не коснусь книги, если вас это волнует.

   Её это волновало: она переспросила трижды. Увидеть и не украсть? Не украсть и не продать?

   Так Лэни убедилась, что её новый клиент -- псих, но платежеспособный. А Харди допил не очень вкусный кофе. И вместе они они отправились искать Храм.

   Только для начала Лэни отвела Харди на би-шокский базар, где познакомила со своими друзьями. В друзьях у Лэни числились толстяк неизвестной расовой принадлежности с серой кожей и шестипалыми потными конечностями и крохотный гуманоид со стрекозиными крылышками на манер земных мифологических эльфов. Этот, который на манер эльфов, сразу наставил на Харди крохотный пальчик и сурово потребовал:

   -- Ты, землянин! Не смей называть меня эльфом! Зашибу!

   -- Что вы! И в мыслях не было! Ни в коем случае! -- искренне пообещал Харди, несколько, впрочем, удивившись.

   Лэни сочла нужным вмешаться и принести извинения за его манеры:

   -- Не обращай внимания, Хил, он из умников. Книжки пишет.

   С этого момента к Харди стали относиться как к слабоумному, а значит -- безобидному курьёзу. Толстяк даже озабоченно поинтересовался, может, пока Лэни гуляет, за малышом стоило бы присмотреть или, скажем, вообще запереть его пока от греха подальше? Во избежание недоразумений? Харди вежливо, но настойчиво отклонил предложение. Он хотел увидеть базар Би-Шока собственными глазами, а заодно поглядеть, как и на что Лэни будет тратить его кредиты.

   В результате они обзавелись тремя легкими стаммерами, двумя фазерами, парочкой недоброжелателей и фингалом (не все ещё знали, что Харди умник). После приобретения фингала Лэни озаботилась исполнением своей трудовой функции всерьез: именно поэтому случился визит к подпольному би-шокскому коновалу, который снабдил Харди вакциной "от всего", в том числе и того, что могло бы встретиться ему в джунглях. В тот день Харди десяток при разных обстоятельствах произнес сакраментальное: "Спасибо, но я постою".

   Еще через сутки Харди увидел джунгли. Его пробрало до печёнок.

   ***

   <i>В другой раз хару Суло наслаждался прохладой на берегу озера, когда прямо к берегу подплыл дуокале с пастью, в которую свободно поместилась бы легкая лодка. Слуги и телохранители хару Суло трусливо бежали, кроме одного верного слуги по имени Тако. Хару Суло же был грузен и не мог бежать. Тогда хару толкнул своего слугу Тако в пасть дуокале, и, насытившись, дуокале скрылся в воде. </i>

   ***

   Однажды Харди стоял у водопада на Тау-Исланд и чувствовал себя оглушенным. Тысячи тонн воды с грохотом разбивались о камни, и от Харди под этими тоннами не осталось бы и костей. Водопад был бесконечно огромен, а Харди -- ускользающе мал.

   Теперь Харди смотрел в лицо джунглей и вспоминал тот водопад.

   Джунгли пели.

   Деревья переплетались кронами, корнями и еще чем-то, обещая, что теперь уж никто не сбежит. Не было неба. Душный влажный воздух пронизан был цветением и гниением, и Харди со страхом подумал, что не сумеет привыкнуть. Что умрёт в тугой духоте без просветов. Что задохнётся и сгинет в полутьме. Что-то беспрерывно копошилось под ногами и над головой.

   А Лэни попросту пошла вперед. Шаг, и ещё, и ещё. Харди ничего не оставалось, кроме как следовать за ней. Кожа тут же покрылась тонкой плёнкой влаги -- пот и испарения вперемешку со сладковатой гнилью. Харди задрал голову и ожидаемо не увидел неба.

   -- Перевал через пять стайков, -- бодро сообщила Лэни.

   Харди обреченно вздохнул: он так и не понял особенно, что представляют собой эти местные "стайки". Ему объясняли: один стайк -- это три мили, пройденные за сорок восемь стандартных минут. Если время прохождения увеличивается, расстояние должно увеличиваться пропорционально. Или наоборот? В общем, стайк -- это и время, и расстояние одновременно. Харди задумался.

   Вспомнил, что в конце пути его ждёт Храм всех храмов, и побежал за Лэни.

   А пять стайков -- много для его хреново сконструированного тела.

   Лэни же была неумолима.

   Но в первый день силы у Харди всё же были, и, едва поспевая, он рассказывал про волшебных птиц с островов Шиндасу на Тау-Белл. Он их видал, этих птиц, но они ему не спели. А если они кому поют, то, говорят, тот человек сходит с ума от счастья, и лучше быть счастливым безумцем, чем несчастным мудрецом, считают аборигены. Птицы переливались всеми цветами радуги.